– Я тебе сейчас зубы выбью. – это уже хрипловатый голос Хаги.

Похоже, угроза подействовала, и нытик наконец перестал жаловаться, зато вдвое громче стал хныкать.

– Твою мать! – ругнулся первый.

От сильного толчка меня повело в бок, после чего рядом раздались две протяжные очереди. Им вторил заунывный вой неизвестного животного.

– Лензи, на месте встал, – раздался голос Хаги. – Охраняй клиента и никого, слышишь? Никого к нему, нахрен, не подпускай…

Я с трудом разобрал слова, перемешавшиеся с длинной протяжной очередью и рычанием зверья.

– А‑а‑а, тварь! – прошипел первый мужик. Очередь прервалась, зато раздался звук который я ничем не перепутаю. Похоже кто‑то активировал дисковое оружие.

Раздалось несколько ударов, породивших душераздирающий визг.

Откуда‑то сзади послалось короткое взрыкивание и тоненький вскрик Лензи.

– Ребята, ребяточки. Она жрет меня, жрет.

Новая протяжна очередь. Затем жужжание дисков и визг.

Меня снова кто‑то подхватил и потащил за собой.

Сзади я слышал стенания Лензи:

– Мне конец, ребята, конец. Как же больно. – он вдруг стал задыхаться. – А‑ах, да у меня же кишки волочатся. Это конец, конец! – звук будто кого‑то рвет. – о‑ох. Я сдыхаю.

– Заткнись, угребок, и держи себя в руках.

На несколько секунд воцарилось молчание.

– Эй, Лензи, лучше вой нахрен, не смей мне сдыхать! Ты слышишь? – меня снова небрежно бросили на землю. – Гарни, ты аптечку в него всадил?

– Да, целых две и боевой коктейль.

– Вот же непрошибаемый нытик. – ругнулся Хаги.

– Да жив он, просто сознание потерял, еще и обосрался, блин. – ответил судя по всему Гарни. – Точка есть, дотащим его до места, тогда и приведем в чувства. А так, хоть верещать никто не будет и зверье привлекать.

– Ага. Все, не тратим время, погнали.

Меня снова подхватили и потащили. Целых три минуты, тишину нарушали лишь тихие шаги да сопение. Еще несколько раз раздавались чьи‑то завывания.

– А‑ах, – это снова застонал Лензи. – почему я еще не умер, как же больно…

– Твою мать! – ругнулся в пол голоса кто‑то, кажется Хаги. – Может его вырубалкой садануть.

– А‑а‑а! Вашу мать!

– Лензи, да заткнись ты уже!

– Это она! Она нахрен!

– Да кто она? – спросил Хаги. – судя по звуку голоса, я предположил, что он обернулся. – А‑а‑а! Твою мать! Это шибанутая ведьма!

– Черт! И Лензи не бросишь. – давай живее.

– Она целится в нас! Целится!

Услужливо сработавшее восприятие показало, как в пяти метрах в стороне от меня и тянувших меня бойцах вспух огненный цветок. Землю сотрясло под ногами, а в ушах зазвенело. И это еще мешок не позволяет оглохнуть. На меня посыпались комья земли и еще какого‑то мусора.

– Ну, осталось ведь двести метров. – в тихом рычании Гарни отчетливо слышалось отчаяние.

Второй огненный цветок. На этот раз с другой стороны. Сквозь мешок повеяло запахом гари.

На меня, громко ругаясь, свалился кто‑то, засадив коленом в пах. Еще был удар локтем в живот, но его я почти не почувствовал. Я закашлялся и закусил губу от боли.

– Лензи, держи свои кишки и давай своим ходом! – голос был настолько хриплым, что я не смог разобрать, кто именно это был.

Повышенным восприятием я уловил два движения. Похоже кто‑то использовал боевые коктейли.

Меня снова потащили, на этот раз двое.

– Она, походу, пристреливается. – прорычал Хаги. – Давай! Последний рывок. Лензи, уродец! Стисни зубы, намотай кишки на яйца и беги запускать портал.

– Но я же…

– Мне плевать. Я в тебя всадил две аптечки и два боевых коктейля. – хрипел Гарни. – Прекратил ныть, и вперед. Иначе я тебе в зад гранату вставлю. Поверь, если мы не выполним задачу, ты увидишь мою фантазию во всей красе. – это было сказано в спину опередившему нас Лензи. Похоже, угрозы подействовали на парня, чудодейственным образом исцелив от немощи.

– Стоит, стерва, и целится. – прорычал Хагги.

– Нормально, главное время выиграть, осталось чуть‑чуть совсем.

Новый взрыв сотряс землю позади нас. Что‑то не похоже на Хельгу. Мне кажется, что она должна была бы с первого раза разнести нас в лохмотья. Не думаю, что она стала бы меня жалеть. Уж не знаю, зачем я понадобился этим уродам, но уверен, что лучше сдохнуть, чем к ним попасть. Но Хельге, похоже, зачем‑то нужно, чтобы меня утащили.

Я попытался написать ей сообщение, но с удивлением обнаружил, что диалоговое окно недоступно. Похоже, тряпка на голове не только ограничивает зрение. А может, последствия удара током.

Новый взрыв, на этот раз чуть дальше. Похоже, мы завернули за один из холмов, и целиться стало сложнее.

– Лензи, что встал? Дошли? Так открывай быстрее! – усилие, с которым меня потащили, было чемпионским. Ребята явно шли на рекорд.

– Куда рванул, сучонок! – раздался звук одиночного выстрела и всхлип Лензи. – Ты последний идешь! После нас, сыкун ты гребанный.

Миг, и пространство вокруг меня изменилось. Шум ветра и звуки природы сменились глухой тишиной, в которой сопенье мужчин звучало оглушающе. Следом тишину разорвал повизгивающий вой Лензи. Я явно был уже не в Туманных холмах и, похоже, не под открытым небом, а в помещении.

– Да заткнешься ты уже? – короткая очередь, и Лензи затих.

– Ну здравствуй, герой‑любовник. – с меня стянули мешок, и передо мной предстал крупный парень. Его красное лицо растянулось в довольной улыбке.

Интерлюдия 2. Кусочек сыра и оправданная жестокость

– Ах ты, засранец! Не смог от меня по‑нормальному избавиться, так решил замочить. И что, все ради квартиры?

– Дед, да ты чего?! – всполошился парень. – Эта заморозка в два раза дороже твоей халупы стоит!

– Вот и хрен тебе! – Дед сложил из пальцев дулю и стал тыкать во своего внука и менеджера.

– Вот же маразматик упертый!

– Позвольте мне, – мягко предложил, менеджер «Новой молодости». – Петр Семенович, меня зовут Алексей, и я пришел предложить вам новую молодость.

– Ага, а я могу предложить тебе свалить от сюда по‑быстрому. И этого сопляка с собой забери. – дед угрожающе выпучил глаза. – А еще могу предложить попробовать на зубы мою палку.

Дед трясущимися руками зашарил рядом с креслом, и правда разыскивая свою трость.

– Как я вас понимаю, – продолжил Алексей, на его лице не дрогнул ни мускул. – Вы уже давно поняли, что молодость ушла. Впереди вас ждет только разочарование и уныние. Вам кажется, что все только и ждут, как от вас избавится. Но поверьте, – это далеко не так.

– Ты это на встречах анонимных алкоголиков рассказывай. Вали нахрен, я сказал!

– Ваша жизнь, ваш жизненный опыт, является великой ценностью. – Алексей его будто не слышал, а его выражение лица было неизменным. Все нападки деда отскакивали от него, будто от камня. – У вас уже достаточно опыта, что бы делать по‑настоящему достойные дела. Только вот, энергии и сил недостает. Молодость прошла бездарно, забрав с собой все то, чего сейчас так не хватает.

– Слышь, бездарный… Марик, уведи этого психопата. Я его на хрен шлю, а он все не затыкается. Он что робот? Как в рекламе показывают?

– Вы можете сколько угодно отрицать правду, злиться от своего положения. Можете отравлять жизнь любящим вас близким. Но это не сделает вас моложе и не вернет былые годы. Не вернет то, что было растрачено. А мы можем.

– Да что ты знаешь о моей молодости? Я вот что тебе расскажу. Я когда в армии был, мне местный поп посоветовал носить крестик. Только говорит, разверни его надписью «спаси и сохрани», вперед от груди. Что бы значит, Бог от тебя мир огородил. Понял? И с годами ничего не изменилось. Думаешь, если я еле хожу и руки трясутся, то не смогу тебя уделать?

Алексей только снисходительно улыбнулся.

– Марик, внучок, отдам я тебе эту квартиру, и даже на эвтаназию соглашусь. Только подержи этого, я из него хочу дерьмецо напоследок вытрясти.